Как капитулировала Япония.

Объясняя причины вызвавшие капитуляцию Японии в августе 1945 г., чаще всего упоминают разгром Квантунской армии и атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Далее пускаются в рассуждения о значимости (или незначимости) для Японии столь крупной сухопутной группировки, как Квантунская армия, об экономическом и стратегическом значении Манчжурии, о факторе атомного устрашения или, наоборот, его ничтожности в 1945 году. Порок всех этих рассуждений в том, что они совершенно не берут во внимание мысли и мотивы тех кто на самом деле-то и принял решение о капитуляции - японского императора и его кабинета министров. Давайте посмотрим в каком же соку они варились.

К началу лета 1945 г., после капитуляции Германии, даже у японских «ястребов» не осталось никаких иллюзий по поводу возможности выигрыша войны, или хотя бы удержания части завоеваний в Восточной Азии. Но они всё ещё полагали возможным нанести поражение противнику в ходе сражения непосредственно за Японские острова и тем самым избежать безоговорочной капитуляции, отстоять «государственный строй, защитить землю и императора и обеспечить основы развития нации в будущем». Именно в таком духе было выдержано решение Высшего совета по руководству войной от 8 июня 1945 г.

Другой точки зрения придерживались японские «голуби», прежде всего министр иностранных дел Того, полагающие, что Соединённые Штаты и их союзники полны решимости принудить Японию к капитуляции и располагают всеми средствами для этого, особенно после неизбежного вступления в войну Советского Союза. Эта точка зрения вскоре получила поддержку на высочайшем уровне – 22 июня было созвано внеочередное заседание Высшего совета, и присутствоваший на нём император высказал своё пожелание окончить войну.

Впрочем, речь не шла ещё о безоговорочной капитуляции – в ходе переговоров с советским Наркоматом иностранных дел 24 июня – 25 июля 1945 г. Япония предлагала СССР посредничество в заключении мира на основе оставления Японией всех завоёваных территорий, демилитаризации Манчжоу-Го и ещё по мелочи. СССР избрал тактику затягивания переговоров - не отказывая напрямую, но и не принимая японских предложений. А 26 июля США, Великобритания и Китай опубликовали Потсдамскую декларацию с обращением к Японии.

Требования трёх держав включали в себя безоговорочную капитуляцию вооруженных сил, оккупацию и демилитаризацию Японии, репарации, а также сокращение территории Японской империи до островов Хондо, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку и нескольких других менее крупных по усмотрению победителей.

Несмотря на, казалось бы, недвусмысленно ультимативный характер требований, японское руководство предпочло проинтерпретировать их как базу для возможного компромисса, и попыталось продолжить тайные попытки наладить диалог с союзниками через посредство СССР. Совестский Союз опять отмолчался. Позиция правительства для «внутреннего потребления» была иной - премьер Судзуки на пресс-конференции 28 июля заявил, что «Мы игнорируем требования Потсдамской декларации. Мы будем неотступно идти вперёд и вести войну до конца». Занятно, что как раз в это день налёт самолётов американского 38-го оперативного соединения на базу Куре отправил на дно остатки японского большого флота.

6 августа 1945 г. амерканцы сбросили на Хиросиму атомную бомбу. Поскольку связь с Хиросимой была полностью прервана, в Токио узнали о случившемся только на следующий день, из сообщения штаба 2-й объединённой армии, располагавшегося в Хиросиме. В сообщении говорилось, что противник применил бомбу невиданой разрушительной силы. В тот же день в Хиросиму была отправлена комиссия генштаба, которая установила, что бомба сброшенная на Хиросиму несомненно атомная. Об этом тут же (т.е. вероятно 8 августа) было доложено наверх.

Утром 9 августа стало известно, что СССР вступил в войну с Японией. Японский «голуби» рещили использовать момент – министр иностранных дел Того нанёс визиты премьеру Судзуки и морскому министру Йонаи, убедив их в необходимости в сложившихся обстоятельствах принять условия Потсдамской декларации. В 10:30 император созвал Высший совет по руководству войной, с капитуляцией в повестке дня заседания.

«Ястребы» японской верхушки (прежде всего военный министр Анами, начальник генштаба Умэдзу и начальник морского штаба Тоёда) оказались в сложном положении. Ранее, в качестве условия ведения обороны против Америки, ими выдвигался нейтралитет Советского Союза, а в качестве залога успешной обороны метрополии – владение воздухом над нею. Теперь СССР находился с Японией в состоянии войны, а действия американских авианосцев у берегов Японии продемонстрировали слабые места её ПВО. И всё же, военный министр полагал, что Япония имеет хорошие шансы отразить вторжение на острова, нанеся противнику неприемлимые потери, и следовательно не находится в таком положении, чтобы принять безоговорочную капитуляцию, без всяких контр-условий. «Ястребы» предложили поставить условиями капитуляции чохранение существующего государственного строя, наказание военных преступников самими японцами, самостоятельное разоружение и ограниченную оккупацию. Лидер «голубей» министр иностранных дел Того полагал, что следует ограничится только первым условием, поскольку выдвижение всех четырех приведёт к срыву переговоров, а значит неизбежному вторжению. Согласившись, с тем, что потдстамскую декларацию следует принять, Высший совет не смог сойтись в том, какие контр-условия следует выдвинуть и передал дело на рассмотрение кабинета министров. В ходе заседания Высшего совета была сброшена атомная бомба на Нагасаки, хотя, по всей видимости, совету этот факт остался неизвестным.

Кабинет министров также не пришёл к единому мнению, и на следующий день, 10 августа, продолжилось заседание Высшего совета. Позиции сторон не изменились. «Голуби» отмечали, что с появлением у американцев бомбы нового типа и вступлением в войну СССР стало невозможно надеятся на смягчение позиций противников путём переговров. «Ястребы» высказались в духе, что необходимо выполнить долг перед императором, даже если погибнет вся нация, и что души павших героев не простят безоговорочной капитуляции. Черту подвел премьер Судзуки, сказав, что решение императора станет решением совета. Император отдал свой голос «голубям».

В итоге, вечером того же дня была опубликована императорская декларация, объявляющая о принятии условий Потсдамской декларации, «поскольку указанная декларция не содержит никакого требования, которое затрагивает прерогативы Его Величества как суверенного правителя».

12 августа был дан ответ союзных держав сформулированный в достаточно туманных выражениях, в духе того, что с момента принятия капитуляции, вся власть императора и японского правительства будет подчинена Верховному главнокомандующему союзными войсками, а форма правительства Японии будет в конечном итоге определена свободно выраженной волей народа. В этот же день министр иностранных дел Того доложил ответ императору. Император дал своё согласие принять ответ союзников в таком виде, и приказал доложить об этом премьер министру.

Столь жёсткий ответ союзников конечно же углубил раскол между «голубями» и «ястребами» в японском правительстве. Со стороны «ястребов», в ночь на 13 августа выдвигалась даже идея военного переворота, с устранением из правительства сторонников заключения мира, но поддержки она не получила. Пытались действовать «ястребы» и через членов императорской семьи, но тут император их опередил, обработав свою семью заранее. В конце концов авторитет императора сыграл свою роль и после трёх дней заседаний Высшего совета и кабинета министров, 14 августа 1945 г. был принят императорский указ о прекращении войны.

Какие выводы мы можем сделать из этих фактов?

1. Уже с конца июня 1945 г. вопрос капитуляции Японии был не столько военным, сколько политическим. Японское руководство осознало проигрыш войны, и спектр мнений расходился только в вопросе можно ли упорным сопротивлением и дипломатией добиться более приемлимых условий мира или следует принимать мир любой ценой.

2. Вступление СССР в войну и ядерные бомбардировки усилили аргументы «голубей-пораженцев» во внутриполитической борьбе, что окончательно сместило баланс политических сил в их пользу, позволило сломить сопротивление «ястребов» и привело к принятию Японией условий Потсдамской декларации.

3. Разгром Квантунской армии советскими войсками не оказал ровным счётом никакого влияния на это решение, хотя бы потому, что оно было принято задолго до того как этот разгром произошел. Последней соломинкой послужило само вступление СССР в войну, но никак не успехи на полях Манчжурии.

4. Возможные стратегические последствия появления у американцев бомбы нового типа вряд ли были осознаны японским руководством к моменту принятия решения о капитуляции. Факт наличия такой бомбы использовался как пропагандисткий аргумент в политической игре «голубей» против «ястребов», но отчётливо чем может угрожать такое оружие никто не представлял. Вероятно, именно эта неизвестность и неясность и сыграла на руку «голубям» - в тумане всякий склонен видеть худшее.
http://fat-yankey.livejournal.com/7207.html